Крузервейт, дивизион проклятых и забытых. В начале 2000-ых в этой зоне отчуждения профессионального бокса оказались Джеймс Тони и Василий Жиров. И если американец пытался нащупать потерянный путь к успеху, то Василий прямолинейно и нахраписто вгрызался в суровую действительность американского профи бокса. Он был молод и быстро начал осваиваться в новом для себя мире.  Благо, требовалось для этого немного – побеждать, а с этим проблем у него не было. В детстве, удирая от овчарки, он воспитал в себе мужество и ловкость, а шрамы от укусов на ногах были безмолвным предостережением возможной нерасторопности. Семья без отца, советское прошлое,  и армия добили в нем слабость, а годы тренировок научили терпению и стойкости. Со временем он превратился в универсального солдата, чья левая рука, кислотой разъедала печень противника. Его работоспособность приводила соперников в исступление, а напор делал надежды противников на успех призрачными. В 22 года он стал олимпийским чемпионом. Со сломанной рукой он сделал, казалось бы, невозможное, прошел Троя Росса и Антонио Тарвера и наряду с золотом забрал Кубок Вэла Баркера.
В профессионалах он был также безупречен, и вскоре стал чемпионом. Победы, нокауты и яркий стиль должны были открыть путь в мир больших гонораров, но проклятье крузервейта и убогий менеджмент камнем тянули на дно. Он мечтал об унификации титулов, боях с Роем Джонсом и Джеймсом Тони, но реальность оказалась иной. Бой с Лайтс Аутом, намеченный на 7 июля 2001 года, был отменен из-за тяжелых родов у супруги Василия.  Его карьера оказалась в подвешенном состоянии, но победы над Джулианом Леттерло и Хорхе Кастро вновь поставили его перед необходимостью защиты титула против Джеймса, человека, чьи слова, манера держаться, были чужды и неприятны ему. Он болезненно реагировал на его колкости. Язвительность американца, его ужимки и бравада выводили Василия из себя. В конце концов, спортивная составляющая отошла на второй план и осталось только личное. Он не привык отступать. Он Тигр и это была его охота. 
Роль жертвы в этой игре ожидаемо пришлась Джеймсу не по душе. Несмотря на солидный возраст и годы карьерного лихолетья, он был все еще опасен. Да, скорость и кружева в ринге остались в прошлом. Теперь он действовал от ножа, хитро и умно. Весь бой с Джейсоном Робинсоном он выжидал, редко используя левый хук, пока в седьмом раунде не нокаутировал оторопевшего противника. Эта победа, дала ему возможность вновь стать чемпионом.  Впрочем, умиления по этому поводу, он не испытывал. В памяти еще свежи были воспоминания об отмененном поединке 2001 года. Тогда, чемпионские надежды и трансляция на HBO в одночасье растаяли, и Джеймс был вынужден продолжить выступать на задворках.  Незадолго до боя он говорил:
“Мои дети помогают мне сосредоточиться на боксе. Я хочу быть лучшим, поэтому я должен драться с лучшими. Всех, кого Гуссен ставит передо мной, я с радостью уничтожаю”.
Получив еще один шанс, он собирался выжать из ситуации все. Тони провел лучший тренировочный лагерь за многие годы. Реваншистские настроения подгоняли его, делали сосредоточеннее и злее. Впоследствии Фредди Роуч говорил, что никогда не видел его настолько сконцентрированным и поглощенным тренировочным процессом.
За несколько дней до боя Макс Келлерман дал прогноз, во многом оказавшийся пророческим:
“Я предпочту неопытного, но молодого, крупного и обладающего более сильным ударом Жирова, чем невероятно опытного, в высшей степени уверенного, высоко мотивированного, но более маленького, старшего и легче бьющего Тони. Жиров победит по очкам, а бой станет самым великим за всю историю крузервейта, со времен поединка Холифилд – Кави”. 
В одном Макс ошибся – поставил не на ту лошадь. Впрочем, в своем заблуждении он оказался не одинок: букмекеры тоже считали, что война дело молодых и отводили  35-летнему Тони незавидную участь аутсайдера.
Накануне боя словесное противостояние боксеров приняло, благодаря Джеймсу, абсолютно безобразные формы:
“Я надеру тебе задницу” – подойдя к микрофону, безапелляционно заявил Тони – “Если хочешь, мы можем не ждать до субботы”.
Василий холодно улыбался, оставляя реплики в свой адрес без ответа.
“Надеюсь, ты купил себе бронежилет” – ухмыляясь заявил Тони – “У тебя есть телохранители? Поверь мне, они тебе понадобятся. Мне плевать на этот треп, давай выясним отношения!”
“Расслабься!” – непринужденно бросил Жиров.
“Сам расслабься, сука”, - парировал Тони, чем вывел из себя катмена Жирова Джеймса Испердули, назвавшего Лайтс Аута “шлюхой”. Один за другим были опрокинуты несколько столов, в результате чего началась всеобщая свалка. Взвешивание из соображений безопасности было решено провести раздельно. Наконец, 26 апреля Тони встретился лицом к лицу с Тигром. Символично, что судить эту первобытную бойню выпало матерому Стиву Смугеру, чьи нравы традиционно далеки от гуманизма и сострадания.
Захолустный Коннектикут опешил с первых же секунд боя: боксеры без разведки двинулись вперед и положили начало мясорубке, которая продолжалась до финального гонга. Бойцы сразу же взяли ураганный темп: Василий демонстрировал фирменную работу по этажам, но она была на удивление неэффективна. Тони буквально впитывал  удары более молодого соперника и наказывал его молниеносными контратаками. В перерыве Роуч сказал Джеймсу активнее задействовать джеб. Жиров продолжал нагнетать давление, но видимых успехов ему это не принесло. Левый по корпусу, главное оружие казахстанского боксера, не имело ожидаемого эффекта. К середине боя наметилось стратегическое преимущество Тони. Он приспособился к неудобному левше и то и дело поражал его разящими комбинациями.  После пятого раунда на трибунах начали скандировать: США, США… К привкусу крови добавился национальный подтекст. Впрочем, холодная война уже давным-давно превратилась в горячую, и вскоре дошла до высшей точки кипения, чему в немалой степени поспособствовал тренер Жирова Томми Брукс, требовавший все большей агрессии от своего подопечного. Василий продолжал теснить Джеймса, но вновь натыкался на колючую правую Лайтс Аута. В восьмом раунде Жиров нанес очередной удар ниже пояса, и с него было снято очко.  В девятом раунде казахстанец перехватил инициативу, но в следующей трехминутке Тони реваншировался. В предпоследнем раунде Василий предпринял еще один спурт, но решительного успеха не добился. Перед заключительным раундом Брукс призвал Василия быть максимально сосредоточенным и не расслабляться. Роуч, в свою очередь напутствовал Джеймса словами:
“Ты должен нокаутировать его для победы. Я серьезно, ты должен посадить его на задницу”.
Ответом Джеймса стал великолепный нокдаун. Серия из левых и правых хуков привела к тому, что изможденный Жиров оказался на канвасе. Василий поднялся и встретил финальный гонг стоя, также как и ревущий зал. После боя Тони стоял на коленях, а Жиров обессилено сидел в углу. 36-минутный марафон завершился. Завершился победой Тони. Впервые за долгие годы Джеймс был в состоянии гармонии с боксом и самим собой. В интервью после боя он сказал:
“Я говорил, что вернусь и я вернулся. Я побью Леннокса Льюиса и стану чемпионом мира”.
Эммануэль Стюард буднично рассмеялся. Джеймс буднично оскалился. Его карьера близилась к концу. Впереди лежала станция конечная под названием “Хэвивейт”.

Послесловие:

Вскоре оба боксера поднялись в весе. Супертяжелая категория, манившая гонорарами и славой, на поверку оказалась холодной и негостеприимной. И если Джеймс еще в течении трех лет оставался на плаву, то Василий, проиграв Джо Меси, ушел в забытье. Но до сих пор, когда речь заходит о крузерах, болельщики вспоминают бой, который апрельским вечером 2003 года на мгновение развеял гнетущую меланхолию крузервейта.

Резюме боя:

Этот поединок является гимном шолдер-роллу. Работа Джеймса в защите была настолько изумительна, что большинство из более чем тысячи, нанесенных Жировым ударов были попросту холостыми. Нейтрализация левой руки Василия, предопределила победу Тони. Оба боксера отработали в турбо-режиме, 1843 удара на двоих, являются аномальным показателем для крузервейта. Поединок стал наглядной иллюстрацией важности отменного кардио в обеспечении высокой плотности боя.
Вообще, стоит отметить, что Жиров является единственным боксером, за всю историю дивизиона нанесшим более 400 точных ударов в чемпионском поединке. Да и в бою с Джеймсом, упрекнуть себя Тигру по большому счету не в чем, просто в тот день на вершине пищевой цепочки оказался Лайтс Аут, которого не смогли сломать ни седина в бороде, ни сотни ударов в правое подреберье.

(продолжение следует)

(написано по материалам инопрессы и собственных наблюдений))