Гамбург, Color Line Arena. Вечер профессионального бокса. Мутузят друг друга ребята: украинцы, албанцы, узбеки, американцы. Вечер европейского профессионального бокса. Нет HBO, нет Showtime, в рядах
зрителей камера не выхватывает какие-нибудь почетные физиономии из мира большого бокса, кино, политики. Провинциализм, тщетно пытающийся прорваться к свету.
Ну, сойдутся несколько хороших, второсортных, начинающих, задиристых, бесшабашных бойцов, благодаря которым домохозяйки обзывают бокс дракой.
Подарят публике пару-тройку часов мордобоя, чтобы зритель хоть на минуту обманул себя тем, что побывал на Большом боксе за океаном.
Обывательщина. Кто-то думал по-другому?

…Теперь, я бы назвал именем Color Line arena какой-нибудь безымянный вулкан. Вулкан, который сотни лет спал, пробуждался, пыхтел, рычал, малость пугая окрестных обитателей, и засыпал вновь, так что, в
общем-то, никто его не боялся. На наш век хватит его сна. А потом, в одно отчаянное мгновенье ночью он пробудился и больше не уснул,похоронив всех, кто не успел удрать подальше. И те, кто выжили, не
могли не признать, что такого зрелища они не видели никогда в своей жизни. По крайней мере, за последние несколько лет своей жизни.
И даже этой самодельной лирикой трудно передать то, что произошло в Гамбурге в ночь со среды на четверг.

Германец (язык не поворачивается называть его «немцем»), албанского происхождения Луан Красничий железно обещал вернуть титул WBO Германию в знаковую дату юбилея Макса Шмелинга. Он дома, вокруг тысячи болельщиков, в число которых, что греха таить, могут входит и судьи.
Грудь переполнена большими чувствами, физиономия головореза из каких-нибудь спецвойск — сурова.
Хотя на спецназовца больше походил Лэймон Брюстер, который попугаем вырядился в какой-то камуфлированный набор.

Что ждали от этого боя? Странно, но похоже ничего, кроме как какого-нибудь результата. Мир бокса был так наэлектрилизован поединком Кличко-Питер, что о бое Брюстер-Красничий просто забыли. Вернее, не
что, чтобы забыли, но и не тратили йоты лишней энергии, чтобы о нем как-то серьезно думать. Подумаешь, Гамбург! Где Гамбург, а где Атлантик-Сити!

Знаете, надолго или нет, но теперь Атлантик-Сити там, где Лэймон Брюстер. Знаете, когда смотришь старые бои, исполненные на черно-белых пленках, то во всем цвете видишь, чем зарабатывали себе на хлеб и славу старые мастера. Боксеры, которые в условиях тогда еще только развивающихся
массовых коммуникаций и рекламных проспектов, понимали, что единственное, чем они могут пронести свое имя через много-много лет — это ринг. Кто увидел, тот никогда тебя не забудет, кто не увидел, тому
расскажут. Расскажут, что ты очень хотел победить, что ты дрался до последнего, дрался до такого состояния, перспективой которому вполне могло бы быть неумение самостоятельно посещать туалет всю оставшуюся жизнь после боя. Только так. Только так ты мог заставить о себе говорить с придыханием. И даже результат не важен, ведь ты сделал все, что мог и даже больше. Просто кто-то мог сделать еще больше.

В сущности, в этом основа одного лучшего фильма о боксе «Рокки». Разве можно было ждать чего-то подобного от Брюстера и Красничего? Кто угодно, только не они. Не виртуозы, не супер-технари, не харизматики.

Один — обладатель качественного, но не особо почетного титула WBO, другой — неожиданный претендент. Один завоевал пояс в бою с младшим Кличко, выхватывая пять раундов по полной программе, прежде чем нокаутировал. Невнятно защитил его с австралийцем Мианом, разбил в
первом раунде Голоту, который, если и представлял из себя что-то несколько лет назад, то после бегства от Тайсона, он не являлся проблемой даже для таких пацифистов как старина Джонни Руиз. Другой, а что другой? А, здорового Уитакера побил, чем заслужил себе право на Брюстера. Ну и что?!
В свете такой концовки года: Кличко-Питер, Тарвер-Джонс, Кличко-Рахман — разве есть, что ловить этим ребятам? Да нет, конечно.

…Брюстер хотел разобраться быстро, как с Голотой, попер навалом в первые секунды. Если бы он это сделал, он не заработал бы себе и десятой доли того признания, что у него появилась теперь. Слава богу,
ради Брюстера и нас Красничий его осадил.
Красничий, превосходя Брюстера немного в росте, и еще меньше в длине рук начал демонстрировать если не филигранную, то очень качественную технику. Показалось, что повторяются начальные раунды Брюстер-Кличко.

Луан отлично работал джебом, пиная Лэймона, как надоедливого брехливого пса, временами четко вколачивая правые прямые. Лэймон, испытывая жгучее желание вцепиться в подбородок Луана своим коронным левым крюком, наплевал на защиту. Он постоянно опускал левую руку, давая Луану раз за разом пробивать правый точно в цель. Но при этом Лэймон опускал еще и голову, поэтому прямые Луана приходились высоко, в область виска, что не было фатальным. Другое дело, что если Лэймон
как-то не изменит эту тактику, он рано или поздно упадет, а уж по очкам проиграет наверняка.
И Лэймон меняет тактику: бьет Луана ниже пояса. Тот подламывается, изображает на лице дикие страдания, бой останавливают, Луан под гул своих болельщиков начинает приседать — больно, мол, мне. Лэймон с неприкаянным видом торчит в углу ринга.
Спустя раунд Лэймон вновь бьет дважды куда в область пояса. Были ли это удары в пах? Непонятно. Луан тут же вновь скривился, показывая рефери: опять, этот камуфлированный гад мне туда врезал, что за порядки у вас тут такие?! И демонстративно поворачивается спиной. Лэймон делает круглые глаза и пытается жестами убедить рефери, что Луан бессовестный албанский симулянт. Рефери верит Лэймону и дает команду продолжить бой. Но Луан-то не видит этого, он обиженно стоит спиной! А когда поворачивается, то обнаруживает левый крюк Лэймона в трех сантиметрах от физиономии. Удар и гонг. Грязно? Черт его знает!

Если Луан симулировал, то получил по заслугам.
Это не имеет значения. Последующие события начисто смыли любую грязь этого боя. О клинчах ребята забыли, как о медицинской страховке. Луан бьет джебы, раз, другой, третий, бьет правые прямые, бьет даже двойки. Лэймон, упорно не желающий ничему учиться по ходу боя, огрызается своими
быстрыми точными джебами. Их у него меньше, но он бьет сильнее — болтается голова Луана. Несколько раз Лэймон прижимает его к канатам, проводит крюки, пока без особого потрясения, всаживает снизу апперкоты. Луан терпит, все терпит и действует, как автомат: джеб,
правый прямой.
Это открытый, откровенный бой, без ужимок, без удушений, без обниманий, это противостояние не мастерства, а характеров. Начальная грязь забыта полностью, в конце раунда и в начале Луан и Лэймон, так желая победить, нокаутировать, уничтожить друг друга, обмениваются рукопожатием — бьют по перчатке друг друга. Я давно такого не видел.
Может быть, никогда.
Сколько правых Луана принял Лэймон? Я сбился со счета. Редкие правые Лэймона не приносят вреда албанцу, левые крюки не потрясают его, но от мощных джебов Луана сотрясает. По какому-то негласному договору, они решили: кто первый обнимется, тот проиграл. Они держат слово. Гонг, конец раунда, рукопожатие. Гонг, начало раунда, рукопожатие. Гонг, джеб, правый, правый, гонг…
Лэймон проигрывает. По очкам он точно проигрывает. Лицо Луана лепят мазью. Гонг, восьмой раунд. Как?! Семь уже прошли? Они очень сильно устали. У Лэймона, кажется, проблемы с весом. Сухой, мускулистый Луан тяжело дышит.
В конце восьмого раунда наступает кульминация: они открыто идут в размен, кто кого перерубит. Лэймон, голова которого уже в наркотической зависимости от правых Луана, собирается, разбалтывает
албанца и вдруг мощно, прицельно, в лучшем стиле пробивает левый крюк.
В челюсть. Голова Луана взрывается, и он грохается со своих 192 сантиметров на пол. До конца раунда секунд пятнадцать. После таких ударов не встают. Этого просто не может быть!

Лэймон победно, тяжело поднимает руку. Ошалевший рефери Хосе Ривера, который, быть может, судил лучший бой и в своей жизни, наклоняется над Луаном. Сейчас он замашет руками и остановит поединок. Черта с два! Он начинает считать. Луан переворачивается и встает на колени. Рефери, понимая, что Луан, скорее всего его не слышит, сует ему свои руки прямо в лицо: смотри, смотри, сукин сын, сколько я показываю пальцев, смотри, как я медленно считаю, семь, восемь, девять, вставай! И Луан
встает. Практически сразу с гонгом.

Что будет дальше? На Лэймона льют воду, выражение его лица не меняется, но чувствуется, что он в предынфарктном состоянии. Луан — в пост-инфарктном. Гонг, девятый раунд. Луан едва стоит на ногах и
Лэймон суетясь атакует, он бьет Луана раз-другой, голова болтается, сейчас он грохнется и все закончится.
Луан пробивает правый. Сильно. Голова Лэймона извергает тучу брызг пота. Сейчас Луан еще раз — и с Лэймоном покончено. Бьет Лэймон, Луана отбрасывает к канатам. Сейчас Лэймон еще раз — и с ним покончено. Луан бьет. Лэймона ведет. Сейчас Луан еще раз и американец…
Как они стоят? У них просто нет сил поднять руки. У одного, чтобы бить, у другого, чтобы защищаться.
…Длинный правый прямой в голову. Каких бесов призвал на помощь Лэймон, чтобы не то, что ударить, просто — замахнуться? Луан падает меж канатов. Он не встанет. Это конец. Лэймон, как каторжник, отпахавший три смены на каменоломне, идет… нет, перемещается в угол ринга и
встает, кажется, не понимая, что, собственно, произошло?
А Луан встает. И идет в другой угол. Протрезвевший рефери, видимо, не желая стать соучастником чьего-нибудь убийства, останавливает бой.
Лэймон, сбросивший с широких плеч гору размером с Эверест (как вы понимаете, это преувеличение, на самом деле гора была размером с Монблан) падает в свой угол. Он приходит в себя минут, его ведут под
руки. Беснуются от радости родственники Лэймона, с кем-то лается дон Кинг. Луан по привычке стоит, все-таки он дважды побывал на полу, отдохнул...
Знаете, наверное, ни Брюстер, ни тем более Красничий не войдут в историю бокса с приставкой «великий», они не станут учебным пособием, эталоном боксерского мастерства, это им не дано, не их судьба.
Но в ночь с 28 на 29 сентября в Гамбурге, эти ребята, подарив нам незабываемый поединок, доказали, на мой взгляд, главное: слухи о смерти супертяжелого веса слишком преувеличены.

С уважением ко всем читателям Fightnews.RU, Михаил Деришев