Флойда Мейуэзера ненавидят многие, причем как среди знающих его лично, так и среди не знающих, и что любопытно: и те и другие говорят о нем примерно одно и то же: по-английски это звучит как an arrogant bastard (высокомерный ублюдок), а по-русски обычно выражается матом.

И таким он был всегда. Не могу не вспомнить свою первую встречу с президентом WBC Хосе Сулейманом, а это было еще в прошлом тысячелетии. Мейуэзер к тому времени уже завоевал свой первый титул - по версии WBC в категории до 59 кг. Едва я произнес его имя, как лицо Сулеймана приняло такое выражение, словно в рот ему попало что-то тухлое. "Омерзительный тип", - сказал он и потом еще что-то добавил про его высокомерие. Я пытался добиться от него, чем же ему так ненавистен Мейуэзер, так как высокомерных людей среди боксеров хватает, но Сулейман не смог сказать ничего конкретного.

Потом я сталкивался с этим множество раз. Люди искренне ненавидели Мейуэзера, но не могли сказать, за что именно, и ограничивались определениями вроде "козел" или даже от избытка ненависти - "кызел".

Мейуэзер менял чемпионские пояса как перчатки. Переходил из веса в вес: из 59 кг в 61,2, а потом в 63,5 и 66,7 кг. Затем сбегал в 69,9 кг и вернулся в 66,7, и везде становился чемпионом по версии WBC, а в 66,7 кг еще и IBF. Везде бил самых лучших - Диего Корралеса, Заба Джуду, Рикки Хаттона, Оскара Де Ла Хойю и вот теперь Шейна Мосли, и ни в одном бою, кроме первой встречи с Хосе Луисом Кастильо, когда у Флойда были травмированы обе руки, его победа не вызывала сомнений. Его интуитивный бокс, который весь держится на каких-то высших инстинктах, всегда прекрасно смотрелся, но его не любили, хотя всегда усаживались смотреть его бои у телевизоров. Видимо, надеялись, что сегодня-то его наконец побьют. Не побили. И не полюбили.

Я ничего не понимал. Даже Джеймс Тони, бывший уличный наркоторговец, высокомерный, как бывает высокомерен только человек, поднявшийся из самых низов, чудовищное хамло, оскорбляющее всех и каждого, кто окажется в зоне аудиодоступности для его языка, не вызывал таких сильных эмоций, как Мейуэзер. Так в чем же дело?

Ответ пришел с "просторов интернета". Не помню где, натолкнулся на такой афоризм: "Самое страшное - это не неразделенная любовь, а неразделенная ненависть. Когда тебя не любят - это больно, но это можно пережить. А вот когда на твою ненависть отвечают полным равнодушием, тогда ты чувствуешь себя настоящим ничтожеством".

И тут многое для меня встало на свои места. Например, кое-что стало понятно в российской ненависти к Америке. Американцы понятия не имеют о том, что они пиндосы, а узнали бы - пожали бы плечами и забыли. Им все равно, как мы к ним относимся.

Вот и с Мейуэзером примерно то же самое. Тони оскорбляет - значит, он хотя бы замечает сам факт твоего существования, а Мейуэзеру просто все равно, есть ты или нет, и это он ясно говорит каждым взглядом, каждым жестом. В его "микрокосмосе" вообще нет никого, кроме него самого. В этом плане очень характерно то, как он стал требовать допинг-контроля по олимпийской системе для боя с Мэнни Пакиао. И плевать он хотел, что тем самым "подрывает устои" современного бокса. Какие устои? Устои - это то, что я устанавливаю. Пакиао отказался и сорвал бой, но он уже торгуется - денег-то хочется, а бой с Мейуэзером даст их больше, чем десять других боев вместе взятых. Значит, рано или поздно согласится.

И совершенно не важно, прав Мейуэзер по сути или нет. Важно только то, что он опять заставил всех плясать под свою дудку. И не ждите от пляшущих, что они возлюбят его за это. Что мы возлюбим его за это.