Леннокс Льюис родился 2 сентября 1965 года в Вест-Хэме, недалеко от Лондона, в семье выходцев с Ямайки. Отец рано бросил семью, и Леннокс остался со своей матерью Вайолет.
Ямайцы — это совершенно особый народ. Когда из Африки в Америку шли корабли с рабами, на Ямайке по традиции избавлялись от самых бузотеристых. Здесь многие из них бежали с плантаций и со временем основали в цен-тральной части острова общины, членов которых называли марунами. Власти так ничего и не смогли с ними поде-лать. Вдохновленные их примером, местные негры добились свободы раньше соплеменников в других странах, а осво-бодившись окончательно, прежде всего научились ничего не делать и блаженствовать. Национальная ямайская музыка рэгги прекрасно отражает этот не самый вредный взгляд на жизнь.

 А. Беленький:   "Когда я интервьюировал Льюиса, у меня создалось впечатление, что блаженство ничегонеделания знакомо ему не понаслышке. Ощущение это усиливалось от остатков характерного тягучего карибского акцента, который не смогло выбить долгое проживание в трудолюбивых Англии и Канаде. Леннокс известен своим усердием на трени-ровках, но несколько раз он давал волю своей ямайской натуре. Эта особенность еще сыграет с ним не одну злую шут-ку.
Представления об удовольствиях у него тоже были вполне ямайские с несколько деятельно-интеллектуальным уклоном. Когда я спросил Леннокса, чем он занимается в свободное время, он ответил: «Играю в шахматы», и глаза его при этом блеснули, как у алкоголика, которого спросили о бутылке. Еще он сказал, что очень любит путешествовать и наслаждаться сменой обстановки."

Однако впервые Ленноксу пришлось сменить обстановку не от любви к перемене мест. Просто когда ему было 12 лет, его семья перебралась в Канаду, и у него неожиданно начались серьезные проблемы с ровесниками. Причиной послужил его лон-донско-карибский акцент и чисто английские школьные жаргонные выражения, которых здесь про-сто не понимали. Часто его слова вызывали смех, и он искренне не мог понять, над чем смеются его одноклассники.
Поодиночке досаждать ему не решались, так как он был едва ли не самым крупным парнем своего возраста в шко-ле, но, объединившись, иногда начинали по-настоящему травить. Именно из-за этого Леннокс и начал заниматься боксом. Проблемы в школе это решило, но какой-то барьер между ним и местными ребятами остался навсегда. Зато в спортзале его талант стал ясен сразу. Кроме того, как когда-то Мохаммед Али, он мог до смерти замучить тренера, рас-спрашивая обо всем, что казалось ему важным.
Леннокс потихоньку осваивался в Канаде, обзаводился друзьями, но все-таки оставался не до конца своим. Это будет преследовать его всю жизнь. Он уже никогда и нигде не будет до конца своим, но трудно найти человека, кото-рого бы это меньше беспокоило.
Льюис стал выступать на любительском ринге, легко пробился в олимпийскую сборную 1984 года, но во вто-ром бою по очкам проиграл будущему чемпиону Олимпийских игр американцу Тайреллу Биггсу. Надо сказать, что Льюис относится к бойцам «позднего созревания», как и Эвандер Холифилд, поэтому не стоит удивляться, что в 20 лет он не бил всех подряд, как Тайсон.
Льюис отказался от многих предложений о переходе в профессионалы и пока остался любителем. Между двумя Олимпиадами он выступил на множестве турниров, далеко не всегда удачно. Среди прочих он проигрывал нашим тяжеловесам Вячеславу Яковлеву и Валерию Абаджяну, но постепенно набирал форму. В неудачно для него начавшемся 1987 году он проиграл по очкам кубинцу Хорхе Луису Гонсалесу на Панамериканских играх и немцу из доживавшей по-следние годы ГДР Улли Каде-ну на Кубке мира. С Гонсалесом он рассчитался в конце того же года, а с Каденом — уже на Олимпиаде в Сеуле. Надо думать, бедный немец очень удивился, когда Леннокс нокаутировал его в первом раунде. Это был уже совсем другой Льюис. Он дозрел. Количество наконец перешло в качество. До этого в первом бою он нокау-тировал во втором раунде кенийца Одеру. В полуфинале поляк Заренкевич на ринг не вышел, а в финале Льюиса ждал Риддик Боу, и когда дождался, то горько пожалел об этом. 

В 1988 году в Сеуле Леннокс выступал за Канаду. В финале турнира он встречался с американским боксером Риддиком Боу. Первые две минуты первого раунда соперники присматривались друг к другу, а затем Льюису удалось провести правый кросс в голову Боу. Пропущенный удар обескуражил Риддика и вскоре он попал в первый нокдаун. Во втором раунде Ленноксу удалось провести еще несколько успешных атак и дважды отправить соперника на настил ринга. После третьего нокдауна бой был остановлен

А. Беленький : " Попробую описать тот бой так, как он мне запомнился. Леннокс Льюис и Ридцик Боу были такими огром-ными, что даже как-то подавляли своими размерами. Помню, мне показалось, что канадец лучше настроен на бой, а Боу выглядел слегка несобранным, хотя, может быть, такое впечатление и сложилось постфактум. Где-то минуту или две первого раунда бой был примерно равным, впрочем, это был еще не сам бой, а разведка боем. Льюис довольно ско-ро «выложил» на ринг свой главный козырь — отточенный правый кросс, от чего Боу сразу растерялся и так и не пришел в себя.
Первый нокдаун, в который Риддик попал от правого кросса Льюиса, не гарантировал победу. Мирошниченко тоже посылал Боу в нокдаун, причем дважды, а потом был нокаутирован. Однако отчетливо помню, что, когда бой во-зобновили, у Рид-дика был совершенно обескураженный вид. Второй нокдаун не заставил себя долго ждать, а затем и третий, и бой остановили во втором раунде.
Риддик Боу был совершенно избит, даже не столько физически, сколько морально. У него был вид обиженного ребенка, побитого во дворе, которого мама ведет домой. Тем забавнее было через несколько лет читать воспомина-ния Боу об олимпийском финале. Там было непонятно, кто вообще побывал три раза в нокдауне, и, конечно, много рассуждений на тему, что рефери поспешил остановить встречу. Не поспешил. Да и Боу тогда в Сеуле ему возражал только для вида"

Таким образом Леннокс стал олимпийским чемпионом...