Решил выложить статью об еще одном боксере, имя которого не было у всех на слуху, хотя и связано с неплохими достижениями в профессиональном боксе.

ГЛАВНОЕ - СЕСТЬ НА ТОТ ПОЕЗД

На любительском ринге Анатолий Александров ничем особым не прославился. Зато в профессионалах поднялся на вершину и гордится тем, что доказал: простой мастер спорта может пройти снизу доверху всю лестницу, ведущую к чемпионскому титулу.

С Александровым мы встретились в самом подходящем месте - баре под названием "Рокки-2". Кажется, еще никогда после интервью я не ощущал такой сытости. А как еще может быть, если ты между делом слопал целого "Сталлоне" (так называется местная свиная отбивная)?

- Толя, о том, что вы чемпион мира 1998-1999 годов по версии WBO в первом легком весе, любителям бокса, конечно, известно. Но так получилось, что о жизни вашей народ знает не слишком много. Поэтому давайте обо всем по порядку, с самого начала.

- Ну, с начала так с начала. Родился я... так правильно, да?.. родился я в Казахстане в шахтерском крае, в городе, который так и называется - Шахтинск. Это в Карагандинской области. До бокса чем только не занимался. У меня первый юношеский разряд по борьбе и по гимнастике. В футбол просто хорошо играл без всякого разряда. На балалайку ходил неделю. На шахматы дня три. В судомодельном кружке кучу всего переломал. Короче, весь Дом пионеров обошел. Пока не встретил человека, ставшего моим первым тренером по боксу. Зовут его Виктор Майер, он из казахстанских немцев, сейчас живет в Германии... Ничего, если я тут буду посудой греметь и жевать?

- Ничего, это же не телевидение.

- Так вот, я тогда борьбой увлекся, а Майер меня подкарауливал, когда я в секцию шел, и тянул к себе, на бокс. Так и перетянул. Думаете, это был такой суровый дядька? Нет, Виктор старше меня всего на семь лет, а мне тогда было лет девять-десять. У него по ряду причин не пошла боксерская карьера, и он стал тренировать. Мало кто может сказать, что своего тренера в армию провожал. А я вот своего и провожал и потом встречал.

- Вы сами-то в армии были?

- А куда бы я делся? Тогда не косили, как сейчас. Первый год в алма-атинской спортроте служил, а потом год за танками бегал в пехоте.

- Как же так получилось?

- Ну, по разным там причинам...

- Когда я служил, такие причины назывались "залетами". Я сам был залетчиком, и последние семь месяцев вместо непыльной службы работал подъемным краном. А драться в армии приходилось?

- Конечно, а куда же без этого? Вначале пришлось поставить все точки над i, а потом уже жил спокойно. Ну, это чуть позже было. А на первый свой взрослый турнир, "по мужикам", я попал еще до армии, в 1985 году. Это был чемпионат Казахстана. Бокс в Казахстане всегда был очень развит, а тогда особенно. Но юношеский бокс и взрослый - это два разных вида спорта. Я тогда подумал: чего раскачиваться? Поеду сразу на Казахстан, и тренер меня к тому же побуждал. Приехал, сразу четыре боя выиграл, мастера спорта получил. В 1986-м пошел в армию, из-за этого не попал на ряд турниров. Демобилизовался - и в 1989 году выиграл еще один чемпионат Казахстана, а в 1990-м - турнир Центрального Совета "Трудовых Резервов". Тогда же старший тренер "Трудовых Резервов" Владимир Афанасьевич Гитлин предложил мне попробовать силы в профессионалах. Я согласился. К этому шагу подтолкнул ряд обстоятельств. В январе 1990-го поехал на сбор перед Союзом и в первый же день у меня случился аппендицит. А до этого из-за какого-то чирья не попал на чемпионат Казахстана. В общем, решил, что мне по любителям не везет. И перешел в профессионалы. В первом профессиональном бою без проблем разобрался с одним мастером спорта. Потом было много боев, пока не вышел на бывшего чемпиона мира по любителям моего однофамильца Юрия Александрова. Нагнетал, нагнетал и дожал: победил техническим нокаутом в 6-м раунде. Выиграл титул чемпиона СССР среди профессионалов. В 1992 году поехал в Америку на смотрины, и меня там забраковали как профнепригодного: сказали, мол, нечего ему там делать - работает в любительской манере, голова торчит, получит он по ней.

- Не вы первый, не вы последний. Американцы браковали многих европейцев, а те потом становились чемпионами мира.

- Здесь надо отдать должное моему тренеру Виктору Сафонину. Он в меня сразу как-то поверил. Мне вообще с тренерами везло. Сначала Майер, потом Ярослав Фетисов из Караганды, тренер сборной, а затем Сафонин. Главное, у меня с ними со всеми был прекрасный человеческий контакт. Тренер - это человек, с которым ты проводишь очень много времени, и если с ним не ладишь, ничего у вас не получится. Ну так вот, стал я выезжать. В 1993-м на Гавайях выиграл бой у довольно сильного боксера Берта Гранциозы. А в январе 1994-го поехал в Южную Африку, чтобы встретиться с Новембером Нчигилой. У этого боя была предыстория. Я с ним дрался в Москве летом 1993-го, на первом в России серьезном международном турнире, и выиграл по очкам. Правда, тогда стали говорить, что он был совсем растренирован, к бою не готовился. Короче, когда мы собрались в Африку, на нашу победу мало кто рассчитывал, и поехали только мы с Сафониным. Но я Нчигилу и там победил без всяких вопросов. Хотя темнокожие ребята - трудные соперники. Они прекрасно восстанавливаются после пропущенных ударов, не уходят в защиту, как европейцы, а сами рвутся вперед и форсируют события. Кстати, в Южной Африке нас ограбили. Все в считанные секунды произошло. Помните, как в мультфильме "Маугли" мартышки налетают со всех сторон? Вот так и на нас толпа щипачей налетела - и по карманам. Я от них как-то отмахался, стою, не знаю, кого бить - всех сразу, что ли? А Сафонину нож к горлу приставили. Журналисты потом расписали эту историю дальше некуда. Нож превратился в пистолет, затем в автомат, в общем, чуть до танка не дошло. Мы позвонили потом в посольство, а нам там говорят: "Вам еще повезло. Тут вот недавно одного борца-тяжа зарезали".

- Вы тогда как-то незаметно взлетели в рейтинге WBC.

- До боя с Гранциозой я был 17-м. После него поднялся до 13-го. Потом стал интерконтинентальным чемпионом WBC, и меня поставили на десятое. В мае 1994-го дрался с хорошим боксером Джозефом Марреем. Сафонин его тогда на тренировке увидел и ничего мне не сказал. Здоровый парень такой, высокий для нашего веса, работал очень хорошо. В общем, все, кто его тогда увидел, решили, что он меня сделает. Даже наша секретарша Лена сказала: "Ну все, попал ты". А я вышел и "со страху" положил его во втором раунде. После этого меня еще подняли в рейтинге. Летом 1995 года в Париже победил Джакобина Йому, стал чемпионом Европы, потом этот титул несколько раз защитил.

- Перейдем к вашему бою с чемпионом мира в первом легком весе по версии WBC Женаро Эрнандесом.

- Это было летом 1997-го. По правилам, если чемпион Европы собирается драться с чемпионом мира, он должен отказаться от своего титула, что я и сделал. И поехал в Штаты.

- Сам я этого боя не видел, но говорил со многими очевидцами. Большинство утверждает, что вас засудили.

- Дело в том, что боксировали мы в Техасе, где живет очень много мексиканцев. Из троих судей один, пуэрториканец, отдал победу мне, а второй, европеец, не помню точно, откуда, после боя подошел к моему менеджеру Михаилу Сорину и извинился: я, мол, не думал, что пуэрториканец отдаст победу вам, но уверен был, что если сам отдам голос Александрову, меня отсюда просто так не выпустят, - вот и сдрейфил. Третий судья был американец, и он отдал победу своему. Как видите, из троих один дал мне победу, а второй считал, что я победил, но побоялся сам по морде получить.

- А сами как оцениваете бой и соперника?

- Страшно неудобный боксер. Рост - 183 см, и это в весовой категории до 130 фунтов (59 кг). Руки длиннющие, но с этими граблями он прекрасно работает вблизи, ну а уж на средней дистанции и на дальней - сам Бог велел. Даже Сафонин перед боем говорил: как с ним работать, ума не приложу. Но ничего, научил. После боя уже Эрнандес говорил, что я был самым неудобным соперником за всю его карьеру. Считаю, я победил, но не так убедительно, как мог бы. Концовку и так выиграл без вопросов, а если бы физически был подготовлен не то чтобы лучше, но чуть правильнее, то просто порвал бы его, и ни у одного судьи не поднялась бы рука отдать ему победу.

- Боюсь, все равно поднялась бы.

- Да Бог с ними. Этот бой комментировал Джордж Формен, и он до того, как объявили судейское решение, сказал: вне всяких сомнений, победил российский боксер. Сорин мне рассказывал, что, когда Формен услышал, что судьи там нарешали, он в лице переменился. Говорят, никто и никогда не видел у Формена таких круглых глаз, как тогда. Я с ним немного пообщался - ну и человечище! Рядом с ним стоишь, а от него энергия так и прет. Очень приятное впечатление осталось. Великий чемпион и очень приятный мужик.

- Что чувствует боксер, когда его засудили?

- Что нет в жизни счастья. А если серьезно - то страшную усталость и разочарование, и это относится не только к тому, кого засудили. В тот день, когда я с Эрнандесом дрался, у Миши Криволапова, который выступал там с нами, был день рождения, двадцать пять лет исполнилось. Так он не стал свой юбилей отмечать. Говорил, настроения не было никакого.

- Вас засудили, и вы с этим ничего поделать не могли. А были еще какие-то неудачи подобного рода?

- Главная - в том, что мы попали в кабалу к испанцам из фирмы "Тундра". Мы ведь тогда, в начале 90-х, очень плохо себе представляли мир профессионального бокса, и этим воспользовались испанцы. Они быстро поняли, что мы ничего не понимаем, и стали убеждать нас в том, что мы боксеры второго сорта, что ничего серьезного собой не представляем, никому не нужны, а раз так - то и платить нам особенно ни к чему. Если бы не они, я бы сейчас, наверно, был миллионером, а так только квартиру себе купил. Да и то в долг - потом с каждого боя отдавал. Ну и так кое-что заработал, но, прямо скажем, не слишком много.

- Ладно, пока хватит о грустном. Расскажите лучше, как все-таки стали чемпионом мира.

- Здесь надо отдать должное испанцам: платили они мало, но продвигать тебя по рейтингу умели и пользоваться ситуацией тоже. Француз Жюльен Лорси должен был драться за вакантный титул WBO в первом легком весе с одним англичанином, но того до матча не допустили врачи. Времени до боя оставалось меньше четырех недель, и вот здесь мои испанцы подсуетились и предложили меня. Я тогда в рейтинге WBO был не то третьим, не то четвертым. Промоутер Лорси согласился. Дрались во Франции 16 мая 1998 года. Там все было подготовлено к триумфу Лорси: крики, воздушные шары, на которых написано его имя, и так далее. Первые три-четыре раунда были туда-сюда, а в пятом я уже пошел на него и ближе к концу стал с ним работать, как с младшим братом. Надо отдать ему должное - все-таки закончил бой на ногах, стойкий оловянный солдатик. Потом он стал чемпионом мира в легком весе по версии WBA, но скоро проиграл. Причем так получилось, что мы оба свои титулы проиграли, выступая в одной программе.

- Ну, вот мы и вышли на самую неприятную тему - ваше поражение от бразильца Аселино Фрейтаса. Толя, не буду наводить тень на плетень: я знаю, что тогда произошло.

- Я бы не хотел об этом говорить. Это будет выглядеть так, будто я ищу оправдание поражению.

- Дело, конечно, ваше, но если вы не расскажете, я все равно расскажу.

- Ну, ладно. У меня глаза поссорились друг с другом. Это называется нарушение стереозрения. То есть в глазах двоится от того, что каждый из них видит сам по себе. В бою это выливается в то, что резко нарушается чувство дистанции. Тебе кажется, что противник далеко, а он уже рядом. С бразильцем так и было. Он оказался гораздо ближе ко мне, чем я видел, и я пропустил удар, а он парень жесткий, бьющий так, что мало не показалось. Но я все-таки думаю, что смог бы подобрать к нему отмычку - не ключ, а именно отмычку. Кто тебе даст ключ к победе над собой? Впрочем, теперь можно говорить что угодно: я бы его порвал, разорвал... Какой в этом смысл? Важно другое: я не великий боксер, не Рой Джонс, но я своим примером доказал, что можно, будучи простым мастером спорта по любителям, стать чемпионом мира среди профессионалов. Конечно, после удачной любительской карьеры было бы легче пробиться: подставили бы мешков, которые бы сами падали, и так потихоньку подвели бы к бою за титул. А так пришлось начинать с самого низа, но если бы глаза не отправили меня досрочно на пенсию, я бы добился еще большего. Вообще-то с боксом нужно было завязывать сразу после боя с Фрейтасом, но я попытался продолжить. И только после поражения от болгарина Тончева понял, что ловить мне на ринге больше нечего.

- И что теперь?

- Мы с Сафониным открываем свой клуб. Сейчас в России ни у кого нет такого опыта, как у нас: у меня - как у боксера, у него - как у тренера. У нас в стране много хороших ребят, и надо, чтобы они не попали к таким людям, как наши испанцы. Таким боксерам мы и хотим помочь в первую очередь. Ведь главное для них - сесть на тот поезд, который поедет в нужную сторону.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ

Жаль конечно, что так закончилась карьера, при хорошем промоутере и грамотном менеджменте он мог достичь большего, Эрнандес, Фрейтас эти имена известны широкому кругу любителей бокса...