Прошедшая на футбольной арене «Шальке» пресс-конференция Владимира Кличко и Дэвида Хэя стала новым витком небывалой предбоевой агрессии. А, возможно, очередным действием прекрасно срежиссированного спектакля. Репортаж корреспондента Sports.ru Егора Александрова из Гельзенкирхена.

Прошедшая на футбольной арене «Шальке» пресс-конференция Владимира Кличко и Дэвида Хэя стала новым витком небывалой предбоевой агрессии. А, возможно, очередным действием прекрасно срежиссированного спектакля. Репортаж корреспондента Sports.ru Егора Александрова из Гельзенкирхена.

Бокс – вид спорта достаточно кровавый. В прямом смысле. Боксеры крови, как и танки грязи, не боятся – а тем, кто боится, выходить на ринг просто-напросто не рекомендуется. Потому что там нередко льется эта самая кровь – когда по капле, а когда – и ручьем.

Вот только, сколько пишу о боксе, прежде не видел, чтобы кровопролитие началось не во время поединка. Не на ринге, а вокруг него. Впервые столкнулся с этим в прошлом декабре в Маннхайме, когда Виталий Кличко перевернул спокойное течение победной пресс-конференции своего брата, гневно обрушившись на скромно стоящего в сторонке «гостя боя» Дэвида Хэя за размещенный в одном из журналов фото коллаж, изображающий английского боксера с отрубленной головой младшего Кличко в руках. Тогда, правда, крови мы не увидели: Кличко-старший картинку не показал. Зато его еле сдерживаемое желание отмолотить Хэя за хамство прямо в присутствии журналистов бросалось в глаза всем.

«Убил бы этого урода – сколько гадостей наговорил, столько времени из-за него потеряно»

Может, именно поэтому на семейном совете Кличко было решено, что на бой с Хэем должен выйти не Виталий, а Владимир (в сказочки о жребии верится не слишком – просто излишняя горячность в боксе до добра не доводит), в Маннхайме воспринимавший все куда спокойнее и ироничнее брата. Но даже ироническое спокойствие имеет предел. В марте в Штутгарте, где дрался с Гомесом Виталий Кличко, стало понятно, что этот предел близок: при одном упоминании имени Хэя у младшего Кличко невольно сжимались кулаки. «Убил бы этого урода – сколько гадостей наговорил, столько времени из-за него потеряно.– Дай-то бог, бой состоится – порву его в клочья», – возмущался Владимир, а глаза его наливались мечтательно-кровожадным огнем.

Но вот договор о поединке подписан. Кровью запахло еще явственнее – уже в первых комментариях к этому событию. Дипломатию отбросил не только Хэй (впрочем, в чем – в чем, а в этом англичанин и прежде замечен не был), но и джентльмен Кличко. Неудивительно, что от первой посвященной предстоящему 20 июня на гельзенкирхенской Veltins Arena вечеру бокса «Нокаут на «Шальке» пресс-конференции ждали очередного витка агрессии.

Ждали – и дождались. Хотя поначалу скромно-понурый вид появившегося в одном из ВИП-ресторанов грандиозной футбольной арены Дэвида Хэя едва не ввел журналистов в заблуждение. Никаких вызывающих ковбойских шляп и черных до пола плащей – только черные джинсы и черная футболка с аппликацией на груди.

Но стоило только разглядеть эту картинку. Хэй на ринге, в руках у него уже не одна отрубленная голова, а две, обоих братьев Кличко, чьи обезглавленные тела валяются у ног англичанина на помосте. Стало ясно: это открытая война. Что, собственно, тут же и озвучил сам Хэй. «Я объявляю войну семье Кличко, и эта война начнётся 20 июня, – заявил он. – Я – первый номер, я – лучший. Соперниками Владимира были одни слабаки – да и тех он побеждал захватами да толчками. Бой со мной станет для него кошмаром. Виталий выбросит на ринг белое полотенце, спасая своего брата. А потом придет и его черед! Эра Кличко завершится».

Все это произносится совершенно спокойным тоном – без всяких восклицательных знаков. Сделал свою работу – и скромно сел на место. Не слишком горячо – тоном – и «ответное слово» Владимира Кличко. Хотя смысл этого ответа не менее горяч и не менее кровав. «Конец этому хамству можно положить только на ринге, – тихим голосом сказал Владимир. – Придется преподать этому зарвавшемуся наглецу настоящий урок хорошего тона. Планировал победить Хэя досрочно – но теперь вижу, что этот план надо менять. Я буду избивать его все 12 раундов, избивать с наслаждением – надеюсь, Дэвид, ты не упадешь слишком рано. Нокаут будет только в конце боя – чтобы ты успел все прочувствовать и все понять. И это будет такой нокаут, после которого ты долго не сможешь подняться».

Такой вот милый обмен «кровавыми любезностями. Не знаком с Хэем, но вот от интеллигента Кличко таких слов не слышал никогда. И, честно говоря, не ожидал услышать.

«Какая там к черту кровавая месть. Самый обычный пиар»

Но есть еще одна версия происходящего. Которую я услышал от одного из авторитетных журналистов. «Какая там к черту кровавая месть, – рассмеялся коллега. – Самый обычный пиар! Пообещать «битву до последней капли крови» – отличный способ привлечь как можно больше зрителей. А это главное и для Кличко, и для Хэя»!

Версию эту я сначала сходу отверг. А потом призадумался. Забить Veltins Arena (а это – минимум 60 тысяч) не на любимый «Шальке», а на бокс – действительно, не шутка. Можно сколько угодно рассказывать о том, что в радиусе 50 км от «Фелтинс Арены» проживает 6,4 миллиона человек, а в радиусе 250 км и вовсе 60 миллионов – только пойди еще эти миллионы собери! А «на кровь», «на месть» немцы (да разве только они!) пойдут действительно лучше. И не слишком ли «вовремя» появился на той памятной маннхаймской пресс-конференции никем нежданный Хэй? Не слишком ли «дословно» нагнетается сюжет с отрубленными – сначала одна, теперь две – головами?

Стоп, стоп. Не будем доводить предположения до абсолюта. Тем более, что я вовсе не уверен в истинности пиар-версии. Да и вы, наверное, тоже. Давайте исходить из того, что 20 июня в Гельзенкирхене Кличко и Хэй выйдут на ринг непримиримыми врагами, что никакого особого пиара тут нет и в помине.

А если этот пиар все же есть – то весьма талантливый.