Размышления о тяжелом весе и его новых чемпионах

Когда я смотрел памятный поединок между Олегом Маскаевым и Хасимом Рахманом полуторанедельной давности, у меня комок в горле стоял, а глаза медленно, но верно наполнялись слезами. Вот так, прямо при мне, рушились основы моего мировоззрения: тяжелый вес, представлявшийся мне долгое время американской вотчиной, становился форпостом советской боксерской школы.

Надо сказать, я всегда с известным скепсисом относился как к самому тяжелому весу, так и к его отечественным (я имею в виду не определенную страну, а, скорее, все республики бывшего СССР) представителям. Ну, не нравились мне ни их бокс, ни достигаемые ими результаты, ни то, как они выглядели в ринге. Поэтому для меня последние триумфы наших тяжей стали если и не неожиданностью, то, во всяком случае, любопытным и неведомым мне ранее обстоятельством. В то, что все общепризнанные пояса будут в руках ребят из бывшего Союза, честно в том признаюсь, я не верил и даже никогда подобного не предполагал.

По своему обыкновению, я захотел подвести под все последние успехи хоть какую-то «теоретическую основу», логически их обосновать. Но сколько бы я этого ни делал, выходило все равно плохо: за достигнутыми результатами логики не было, и нет, сколь ее не ищи. Между тем, восторженный гвалт тех, у кого слезы лились ручьями, а горла были забиты комками, все никак не умолкал. Постепенно, нисколько не умоляя героические достижения наших тяжеловесов, я пришел к весьма печальному выводу: весь боксерский мир (возможно, только восточноевропейский) находится во власти двух иллюзий: стабильности и причастности. Первую я хочу обсудить сегодня, а на второй остановлюсь чуть позже.

Иллюзия стабильности

Сразу оговорюсь, что я не ставлю под сомнения личные качества и силу воли нынешних чемпионов, также как и некоторых других бойцов. Они-то как раз сомнению не подлежат, и я преклоняюсь перед ними, но не о них будет речь. Меня, в первую очередь, интересовали общие тенденции в современном тяжелом весе, с одной стороны, и дальнейшие перспективы триумфаторов и их ближайших последователей, с другой. Для таких целей я не постыдился испортить несколько страниц электронной бумаги.

Давайте вернемся на 9 месяцев назад, а потом отскочим еще на 2,5 года в прошлое. Итак, в декабре 2005-го года о тотальном превосходстве бойцов отечественной школы не было и речи. Все (все!) чемпионские пояса принадлежали американцам: Хасиму Рахману, Крису Берду, Лэймону Брюстеру и Джону Руису. Вы верили тогда в неизбежный триумф? Я – нет. Как быстро, однако, все изменилось: августовское побоище Маскаева и Рахмана, последнего из американских чемпионов, получило громкое название «Последнего рубежа обороны Америки». Вот так. Еще 9 месяцев назад пред американскими ногами был весь (боксерский, конечно) мир, а теперь бои шли на последнем рубеже. 9 месяцев – период немалый. За это время можно зачать, выносить и родить на свет нового человечка. Вот только в боксе 9 месяцев не срок. Особенно сейчас, и особенно в тяжелом весе. В лучшем случае, за это время можно дважды подраться в рамках одной чемпионской версии. Никакой эволюции за это время не могло бы случиться, только революция. Причем такая, которую готовили незаметно для чужих глаз – иначе это уже и не революция вовсе, а так, путч, русский бунт – называйте, как хотите. Если за такое время все так сильно изменилось, то почему бы за следующие 9 месяцев не совершить обратный поворот, к американским тяжеловесам?

Отмотаем нашу пленку еще на два с половиной года от прошлого декабря. Нам предстанет любопытнейшая картина: никого из нынешних чемпионов не брали в расчет даже в долгосрочной перспективе. Более того, на трех из них стоял жирный крест. Сергей Ляхович и до этого в Америке был, скажем мягко, не слишком известен. Поражение же годичной (тогда!) давности от очень крепкого и талантливого, но никак не звездного Морриса Хэрриса и вовсе опускало его до уровня клубного бойца. Владимир Кличко только-только с треском проиграл бывшему полицейскому из ЮАР Корри Сандерсу, и небезосновательно считался «пробитым» боксером. Многие полагали тогда, что проект очередной ББН (Большой Белая Надежда) можно смело прикрывать за отсутствием последней. Наконец, хуже всего было 34-летнему Олегу Маскаеву, которого списали за ненадобностью со всех возможных счетов. А как было не списать после тяжелейшего поражения от почти полного тезки Сандерса – крепкого американского середняка по имени Кори? Ну, а о Николае Валуеве в то время слышали лишь единицы, а выступал он, скорее, как цирковой артист, нежели профессиональный боксер.

К чему все эти сентенции? Да к тому, что подобные истории не редкость для того дивизиона, который находится в самой сердцевине смутного времени своего существования. А тяжелый вес именно в ней, сердцевине, сейчас и находится. Не надо выпячивать грудь и говорить про «особость» тяжеловесов. С точки зрения эволюции дивизиона, тяжелый вес ничем не отличается от минимального или полусреднего, хотя своя специфика всегда имеется.

В любой категории бывают периоды застоя. Иные, вроде первого тяжелого или минимального веса, из трясины и не вылезают. В этом нет ничего удивительного: поколение на поколение не приходится, а мегазвезды рождаются не каждый день. Просто для тяжелого веса такое положение дел в целом нехарактерно: являясь «конечной станцией» для скачков в весе (в отличие от cruiserweight, кстати), по самой своей сути имея большую исходную базу за счет просто больших людей, исконно пользуясь повышенной популярностью – эта категория реже испытывала трудные эпохи. Но сейчас как раз одна из них. Уже третья, к слову, для тяжеловесов. Первая была самой длинной и пришлась на печально знаменитый мировой экономический кризис 30-х годов прошлого века. В какой-то мере она даже превзошла его – длилась целых 10 лет: с 1928-го по 1937-й год. Чемпионы тогда менялись как перчатки, проводя от силы пару защит; какое-то время чемпионство и вовсе не разыгрывалось, а действующие лица в былые годы не факт, что и до титульной схватки бы добрались. Вторая была еще более бурной, хотя в явной форме длилась лишь 3 года: с 1983-го по 1986-й. На самом деле, она началась латентно еще в 1978-м году, когда о своем уходе из бокса объявил «Величайший». Да, у того времени был поначалу яркий лидер – Лэрри Холмс. Но вспомните его противников. Не смогли? Неудивительно – Лэрри околачивал не только середняков, но и откровенных аутсайдеров. Единственный яркий противник времен его чемпионства – Джерри Куни. Престарелых Кена Нортона, Эрни Шейверса и вернувшегося было Али таковыми назвать было никак нельзя.

Нынешний период очень напоминает времена первого застоя. Разница лишь в том, что тогда был лишь один чемпионский титул, а теперь их четыре. Остальные признаки – те же, вплоть до совпадения отдельных деталей. Так, например, тяжело отделаться от подсознательных сравнений Николая Валуева с Примо Карнерой, а Олега Маскаева с Джеймсом Брэддоком. Во Владимире Кличко есть что-то от Макса Бэра (это, конечно, личное мнение автора), а Ляхович своей нехаризматичностью напоминает Джека Шарки. Конечно, аналогии хромают: и рост не тот, и боксирует Валуев лучше, и Маскаев далеко не та Синдерелла, как Брэддок, да и Кличко по габаритам несовместим с Шарки. Но это лишь поправки. Суть же остается прежней: деяния чемпионов (не только наших, кстати) наглядно показывают, что с уходом Леннокса Льюиса тяжелый вес перешел в пике. Периодические гуляния чемпионских титулов (Холифилд – Руис – Джонс – Руис – Валуев), сомнительные защиты против Богом забытых претендентов (Берд – Уильямсон, Руис – Окендо, Брюстер – Миэн, Кличко – Уильямс и, как не печально, Брюстер – Ляхович и т.д.), истории с допингом (Тони), несгораемый Джон Руис, отсутствие и намеков на унификацию титулов – все эти вещи являются характерными симптомами переходного времени.

Так что не стоит впадать в безудержную эйфорию по поводу всеобщей победы советского бокса. Победы есть и их значения нельзя умалить. Но на историческую закономерность они никак не тянут. Закономерность – правления Али, Луиса, Тайсона, Джонсона, Льюиса, да того же Холифилда. Чемпионства Маскаева, братьев Кличко, Ляховича, Валуева – из другой категории. Так случилось, что наши ребята оказались на гребне волны. Упадет она, упадут и оказавшиеся на ее вершине триумфаторы.

Более того, и сами победы слишком небесспорны, чтобы начинать бурные обсуждения грядущей гегемонии отечественного бокса. Речь идет не столько о незаслуженности побед (они-то были более чем заслужены), сколько об их алогичности. Единственное исключение – Владимир Кличко. Украинский боксер был явным фаворитом до боя, уверенно реализовывал свое преимущество по ходу поединка и победил ярким нокаутом. С остальными похуже. Валуев заслужил свою попытку далеко небесспорно. До октября все для Николая складывалось гладко – победы над крепкими профессионалами шли одна за другой. Но в октябре россиянин впервые споткнулся, не без помощи арбитров победив Лэрри Дональда. Тогда еще бурно возмущался Дон Кинг, крича, что Лэрри ограбили, как помещик грабит последнего бедняка в деревне. Просто Кинг уже тогда положил глаз на более чем харизматичную внешность и физические данные Николая. Иначе, боюсь, влияния Уилфрида Зауэрланда могло и не хватить. Глупо отрицать, что Николай прекрасно держит удар, обладает убойным джебом и способность учиться. Но недостатков еще слишком много, чтобы его победы были бесспорны. А победа над Джоном Руисом бесспорной ну никак не была. У меня в обоих боях – и в поединке с Руисом, и с Дональдом – преимущество было на стороне оппонентов питерского боксера: 112-116 и 113-116. Я не буду спорить и утверждать, что преимущество американцев было неоспоримым – нет, им тоже крепко перепало. Более того, бой с Дональдом я смотрел в записи, когда его результат и, главное, характер был уже мне известен. Но и отрицать очевидное, на мой взгляд, глупо, и я не буду этого делать: Николай не выглядел победителем (по крайней мере, бесспорным) ни в одном из этих боев.

С Ляховичем и Маскаевым – другие истории. И Олег, и Сергей своего добились по праву. Они доминировали в своих боях и заслуженно их выиграли. И, например, победа Маскаева для меня также бесспорна, как и Ляховича: 105-105 значилось на моей карте перед катастрофическим для «Последнего рубежа» 12-го раунда. Но, небесспорность их победы в другом. Оба были явными «андердогами», то бишь аутсайдерами, перед своими боями. Ляхович, ко всему прочему, оставлял сомнения в своей легитимности в роли претендента, так как иных заслуг, кроме тяжелой победы над экс-проспектом, а ныне «гейткипером» Гуинном, у него не было. Зато были полтора года «безактивщины». В общем, без Дона Кинга здесь не обошлось. Понятное дело, что Брюстер был фаворитом. А вот стиль, в котором было нанесено поражение Лэймону, лишь подтвердил всю слабость прошлогоднего чемпионского состава: Брюстер был избит, измочален и не показал вообще ничего. А он, не пытаясь дискредитировать Сергея, никогда этого и не показывал: сомнительная победа над вышибалой Миэном, легкий нокаут над неуравновешенным Голотой и яркая (Яркой она стала благодаря тому, что Брюстер безбожно проигрывал по очкам не самому сильному европейскому боксеру) победа в Германии над Красничим – вот ингредиенты его популярности. Более поразителен тот факт, что Брюстер считался «вторым человеком после Кличко» перед Бердом и Руисом. Легко быть крепким задним умом, особенно если последнего нет. Однако, еще интереснее то, что и ошибки здесь никакой не было. Брюстер действительно был одним из самых сильных бойцов в весе. Что, конечно, говорит в первую очередь о самой категории.

Особенность побед явных аутсайдеров над не менее явными фаворитами в том, что для всеобщего признания такую победу нужно подтвердить крепким успехом над следующим претендентом. Например, Николай подтвердил обоснованность своих притязаний, разгромив Оуэна Бека. Бек – не Бог весть кто, а, точнее вообще никто, но такая триумфальная победа всегда придает твердости чемпиону. Ни Маскаев (слишком рано – титул только завоеван), ни Ляхович своих притязаний пока не подтвердили. Давайте теперь оценим «бесспорность» победы, скажем, математически. Примем за образец Кличко-младшего – 100% или 1. Николая отдадим 66% (0,66) за уверенную защиту, заслуженность претендентства и все-таки успехов над Руисом и Дональдом в противовес сомнительности последних. Ну, а Олегу и Сергею отдадим по 50% (0,5) за победы в боях, фаворитами в которых они явно не были. Как известно, совпадение 4 событий определяется произведением вероятностей. Перемножив все четыре, получим 16,7% - не слишком много для бесспорного доминирования отечественной школы, правда?

Важнее другое. Все 4 чемпиона вряд ли станут олицетворениями тяжелого веса. Повторить судьбу Тайсона, Али, Холмса, Джонсона и т.д. им не под силу. Вряд ли они добьются даже такого успеха как Марчиано или Боу. Для этого нужны успешные защиты и объединительные бои. Но, учитывая фактор Дона Кинга, дружность славянских ребят и еще много чего, унификаций ожидать не приходиться. Единственный боксер, которому было бы по силам объединить титул и удержать его хоть какое-то время, став на одну ступень с такими уважаемыми боксерами, как, скажем, Джин Танни, Джеймс Джеффрис или Эззард Чарльз – младший Кличко. Но, во-первых, он разумно не намерен связываться с Кингом, а, во-вторых, неоднократно доказал, что под огнем оппонента теряется и начинает попадать в опасные ситуации. На деле, даже первый, почти официальный, претендент в лице Шэннона Бриггза станет для Володи сложнейшим противником. Мы все хорошо помним, как непросто сложился для украинца поединок с Сэмом Питером. Вообще любой бьющий боец становится для Кличко ощутимым препятствием: тут можно вспомнить и Сандерса, и Питера, и Брюстера. Конечно, не исключено, что Владимир одержит над Бриггзом уверенную и безоговорочную победу. Соль в том, что репутацию Владимира это уже не изменит: перед каждым следующим боем с панчером многие будут с радостью ждать краха Кличко. И аргументы у них, поверьте, найдутся, поскольку Володя своими предыдущими деяниями посеял столько семян сомнений в крепости некоторых частей своего тела, что не пожать их было бы просто грех. И не только кличкофобам.

Для Николая Валуева главное: побить рекорд Лэрри Холмса. Хочешь – не хочешь, а такое достижение забыть будет нельзя. Однако иконой веса он все равно, в отличие от Кличко, никогда не станет. Те самые габариты, которые вывели его в высший свет, обернутся против него самого. Ведь, известно, наши достоинства являются продолжениями наших недостатков. А тут будет ровно наоборот. Эксперты не будут спорить до хрипоты, определяя место Валуева в истории. Для них он останется просто крупным парнем эпохи смутного времени. Впрочем, величие питерскому боксеру добыть-таки можно: уйти с ринга непобежденным, побив при этом рекорд Холмса. Когда боксер уходит непобежденным, всегда есть зацепка – мол, мы-то так до конца и не узнали его истинный потенциал. Теперь для питерца главное сохранить заданный темп. Поединок с Монте Барретом покажет, набрал ли Валуев чемпионский запас прочности или нет. В поединках с Руисом и Дональдом он его не показал, Бека, наоборот, просто разгромил. Но Бек все-таки не чета. По крайней мере, Баррету.

Яснее всего судьба Олега Маскаева. В 37 лет, после десятков побоищ и с полупустым кошельком думают совсем не об унификациях. Пока Джеймс Тони и/или Самуэль Питер будут отходить от их совместного побоища, Олег сможет либо отдохнуть, либо провести добровольную защиту, коли такую позволит организовать WBC. Но, при любом раскладе, после поединка с Тони или Питером Олег, скорее всего, уйдет на покой. А новый бой позволит ему дозаработать те деньги, которых он несправедливо был лишен во время своей карьеры. Но в истории он навсегда останется «Золушкой» смутного времени. Такого его судьба, и этого уже не изменишь. Наконец, Сергей Ляхович – самый таинственный и непредсказуемый среди всех чемпионов. Дерясь раз в 2 года, о предсказуемости говорить не приходиться. Пока белорусский боксер остается абсолютным котом в мешке. Поединок с Брюстером показал нам лучшего Ляховича. Но мы видели его и таким, как в бою с Хэррисом – инертным, вялым, слабым. Каким он будет в бою с претендентами на его титул? Один Бог знает. Но что-то сомнительно, что алмаз вырос у нас на глазах, а мы этого и не заметили. Так что остается лишь пожелать Сергею успеха.

Ну, а что у нас на дальних фронтах? И здесь пустовато. Не видно новых Али и Тайсонов. Пока одни только герои смутного времени, хотя очень хотелось бы ошибиться. Вот, например, Султан Ибрагимов. Хороший боксер? Хороший. Чемпионского потенциала? Может быть. Будущий великий? Никогда! Слишком уж много у нашего соотечественника недостатков. Мелковат для этого веса, что наглядно продемонстрировал элиминатор с Остином, периодически попадает в нокдауны, имеются проблемы с выносливостью. При явных плюсах минусов тоже хватает. От Руслана Чагаева и Александра Димитренко тоже веет какой-то приземленностью, ненадежностью. Это не значит, что у них нет шансов завоевать титул. Это, значит, что они не смогут запомниться иначе, чем Тони Таббс или Майкл Доукс. Вы еще о таких помните? Наконец, есть Александр Поветкин. Трудно говорить, что ждет его в будущем. При должном обращении из него может вырасти и суперзвезда, благо данные есть. Но будет ли оно, должное обращение? Смогут ли в Германии выковать по-настоящему великого европейца? Пока лишь одни вопросы – ответов же нам предстоит ждать еще долго, года два-три, не меньше.

Каждый смутный период завершался приходом нового Великого. Так было в 1937-м, когда взошла звезда Джо Луиса, так было в 1986-м, когда нам явился Тайсон. Но, что интересно, обоих было видно издалека, когда они еще были далеки от титула. Тоже можно сказать и о Джеке Джонсоне, и о Мохаммеде Али. Про сегодняшних же тяжей такого не скажешь. К сожалению, про наших пока тоже. А, может, не там ищем?

Во второй части я постараюсь дать представление еще об одной, не менее опасной иллюзии. Но чуть позже.

Алексей «Ghost_Stalker» Сукачев

P.S. Данный материал не претендует на объективность, отражая лишь личное мнение автора.